Председателю Московского городского суда,
107076, г. Москва, Богородский вал, д.8,

Заявитель жалобы: ЛВОК,
проживает: адрес,
тел.: 8-926-1111111,

Дело № 5-40/09.

Жалоба в порядке надзора
на постановление Басманного районного суда г. Москвы от 23.01.2009 и
решение судьи Московского городского суда от 17.03.2009
по делу об административном правонарушении

Постановлением Басманного районного суда г. Москвы (судья – Демидович Г.А.) от 23.01.2009 (далее - Постановление) я был признан виновным в совершении административного правонарушения (далее АПН), предусмотренного ч.1 ст.12.26 Кодекса РФ об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ), и мне было назначено административное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев.
Решением Московского городского суда (судья - Донковцева Э.С.) от 17.03.2009 (далее - Решение) моя жалоба на указанное Постановление оставлена без удовлетворения.

С обжалуемыми Постановлением и Решением категорически не согласен, так как убежден, что они вынесены с многочисленными существенными нарушениями норм материального и процессуального права, в связи с чем они подлежат безусловной отмене по следующим основаниям:

1.Незаконное направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
Предусмотренные п.1.1 ч.1 ст.27.12 КоАП РФ, а также Постановлением Правительства РФ от 26.06.2008 № 475, нормы права дают определение таким понятиям как освидетельствование на состояние алкогольного опьянения (далее - ОСАО), с одной стороны, и медицинское освидетельствование на состояние опьянения (далее – МОСО), с другой стороны. При этом направление на МОСО, оформляемое соответствующим протоколом, напрямую связано с обязательностью проведения и фиксации в соответствующем протоколе и акте процедуры ОСАО, результат которой, в оговоренных в п.1.1 ч.1 ст.27.12 КоАП РФ случаях, и порождает основания для направления на МОСО.
Приказом МВД РФ от 04.08.2008 №676 утверждены форма акта освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и форма протокола о направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
В отношении меня акт и протокол ОСАО не составлялись, а протокол о направлении на МОСО хотя и был составлен (протокол 77 АХ 0349484), но при этом он явно не соответствует форме, утверждённой Приказом МВД РФ от 04.08.2008 №676, что означает, что порядок проведения процедуры направления на МОСО был грубо нарушен, а протокол направления нельзя признать допустимым доказательством.
В соответствии с п.1.1 ч.1 ст.27.12 КоАП РФ и п.10 Постановления Правительства РФ от 26.06.2008 № 475 направлению на медицинское освидетельствование на состояние опьянения водитель транспортного средства подлежит:
а) при отказе от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения;
б) при несогласии с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения;
в) при наличии достаточных оснований полагать, что водитель транспортного средства находится в состоянии опьянения, и отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.
Как вполне очевидно из п.1.1 ч.1 ст.27.12 КоАП РФ, перечисленные основания для направления на МОСО являются исчерпывающими, единственно законными и не допускающими иных толкований.
Как указывалось выше, факт отказа от прохождения ОСАО, моего несогласия с его результатами и отрицательного результата ОСАО не зафиксирован инспекторами ДПС ни в одном протоколе или ином документе, поскольку они не только не составлялись, но мне и не предлагалось пройти процедуру ОСАО. Соответственно, нет таких документов и в материалах дела.
Следует особо отметить, что согласно п.8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 № 18 (ред. от 11.11.2008) при рассмотрении этих дел (о привлечении к административной ответственности по статье 12.26 КоАП РФ) необходимо проверять наличие законных оснований для направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также соблюдение установленного порядка направления на медицинское освидетельствование.
О законности таких оснований свидетельствуют: отказ водителя от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения при наличии одного или нескольких признаков, перечисленных в пункте 3 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 26 июня 2008 г. №475; несогласие водителя с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; наличие одного или нескольких признаков, перечисленных в пункте 3 названных Правил, при отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.
Очевидно, что ст.27.12 КоАП РФ, п.10 Постановления Правительства РФ от 26.06.2008 № 475 и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 № 18 (ред. от 11.11.2008) не противоречат друг другу, полностью согласованы и ясно показывают, что законных оснований для направления меня на МОСО у инспекторов ДПС не было, установленный порядок направления на МОСО не был соблюдён, поскольку процедура ОСАО не проводилась, и я от неё не отказывался, что подтверждается записью инспектора в самом протоколе (в случае, если его все-таки использовать в качестве доказательства) направления на медицинское освидетельствование 77 АХ 0349484 в графе «Основания для направления на медицинское освидетельствование», которая гласит: «Резкий запах алкоголя изо рта». Между тем, ст.1.6 КоАП РФ, гласит буквально следующее: «Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не может быть подвергнуто административному наказанию и мерам обеспечения производства по делу об административном правонарушении иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом».
Кроме того, в соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 № 18 (ред. от 11.11.2008) о соблюдении установленного порядка направления на МОСО, в частности, свидетельствует наличие двух понятых при составлении протокола о направлении на такое освидетельствование. Если при составлении протокола и проведении процессуальных действий отсутствовал один или оба понятых, то при рассмотрении дела этот протокол подлежит оценке по правилам статьи 26.11 КоАП РФ с учетом требований части 3 статьи 26.2 КоАП РФ.
При этом следует отметить, что так называемые понятые - Мазурин И.Б. и Крупеня А.В., которых инспектор ДПС в нарушение ч.1 ст.25.7 КоАП РФ в разные временные интервалы, не одновременно, останавливал на Красноказарменной набережной с целью подписания протоколов - не присутствовали во время всей процедуры составления протоколов, и могут указать на то, что лишь расписались в протоколах, фиксирующих сомнительные результаты действий сотрудников ДПС. Факт неодновременности привлечения понятых и факт того, что каждый из них задерживался у машины ДПС не более одной-полутора минут, достаточных лишь для внесения их личных данных в протоколы и подписывания бумаг, может подтвердить свидетель жена ЛВОКа.
Таким образом, протокол 77 АХ 0349484 от 04.01.2009 о направлении меня на МОСО составлен при существенном нарушении процедуры составления, предусмотренной для составления такого документа - ст.27.12 КоАП РФ, п.10 Постановления Правительства РФ от 26.06.2008 № 475, что является существенным нарушением норм и правил, предусмотренных КоАП РФ. А согласно ч.3 ст.26.2 КоАП РФ не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона.
Следовательно, протокол 77 АХ 0349484 от 04.01.2009 о направлении меня на МОСО не может быть использован в качестве доказательства, как полученный с нарушением закона.
По тем же причинам не может являться доказательством и протокол об отстранении от управления транспортным средством 77 АН № 0079519.
Однако суд в обжалуемом Решении совершенно необоснованно не дал надлежащей оценки указанным нарушениям, ограничившись лишь общими фразами: «Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену постановления судьи, по делу не имеется. Доводы жалобы не содержат оснований к отмене вынесенного судьей постановления».
При этом в Решении содержится прямое противоречие между установленными судом требованиями закона, с одной стороны, и выводами суда, с другой:
Так в Решении в подтверждение моей позиции по делу прямо установлено следующее: «В соответствии с п. 2.3.2 Правил дорожного движения, водитель транспортного средства обязан проходить по требованию сотрудников милиции освидетельствование на состояние опьянения».
Однако, несмотря на это, суд в своём Решении, ссылаясь на нарушенную норму права, её же по каким-то причинам не применяет, видимо, не различая понятий ОСАО и МОСО.
Таким образом, обжалуемое Постановление основано на недопустимых доказательствах, полученных с нарушением закона, что противоречит ч.3 ст.26.2 КоАП РФ, а также п.18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 №5, и, в соответствии п.3 ч.1 ст.30.7 КоАП РФ при недоказанности обстоятельств, на основании которых было вынесено Постановление, является основанием для вынесения решения об отмене постановления и о прекращении производства по делу. Однако, в нарушение указанных норм, судом было вынесено прямо противоположное Решение по делу, что является существенным нарушением норм материального и процессуального права.
Все изменения в законодательстве, вступившие в силу с 01 июля 2008 года, введены Федеральным законом № 210 – ФЗ от 24 июля 2007 года, т.е. о том, что сотрудники ДПС должны быть обеспечены алкотестерами, бланками протоколов нового образца и бланками актов освидетельствования, должны знать и уметь применять измененное законодательство, а судьи должны опираться в судебной практике на эти изменения, было известно более полутора лет назад. Вышеуказанные нововведения в законодательство направлены на то, чтобы максимально исключить возможные злоупотребления и ошибки при привлечении к ответственности по ст.12.8 и 12.26 КоАП РФ.
Но, как следует из вынесенных по делу Постановления и Решения, КоАП РФ, Постановление Правительства РФ и даже Постановление Пленума Верховного суда РФ судьям - не указ, либо судьи Демидович Г. А. и Донковцева Э. С., в силу неясных причин, до сих пор не обеспечены КоАП РФ в действующей редакции. Вынося обжалуемые Постановление и Решение, судьи, по моему мнению, умаляют авторитет, как Председателя Правительства РФ, Владимира Владимировича Путина, лично подписавшего Постановление Правительства РФ от 26.06.2008 № 475, так и всего Правительства РФ в целом. Кроме того, считаю, что вынесение подобных Постановления и Решения является проявлением того самого пресловутого «правового нигилизма», с которым, согласно последним публичным выступлениям в СМИ на этот счёт, активно борется всенародно избранный Президент РФ – Дмитрий Анатольевич Медведев.

2. Неправомочное судейство.
В протоколе по делу об АПН № 0004120 от 04.01.2009, также как и в обжалуемых Постановлении и Решении указано, что 04.01.2009 в 09 часов 50 минут я, управляя транспортным средством, следовал по набережной Академика Туполева в городе Москве, где у дома 15 стр. 15 был остановлен инспектором ДПС.
Однако это противоречит фактическим обстоятельствам дела, поскольку в действительности я был остановлен инспектором ДПС не по вышеуказанному адресу, а совсем в другом месте: на Красноказарменной набережной, которая находится на противоположной стороне реки Яуза (см. приложение к настоящей жалобе) и, мало того, указанный в протоколе адрес даже не в прямой видимости от места остановки моего ТС патрулем ДПС, не говоря уж о том, что адреса 15 стр. 15 по Академика Туполева не существует, а есть, как это указано в рапорте, адрес 15/15. Кроме того, с этого места не видно вообще никаких адресных табличек, а если бы адресная табличка по адресу набережная Академика Туполева, д. 15/15 и была видна, то прочесть ее было бы нельзя, так как расстояние между этим адресом и местом фиксации АПН не менее 200 (двухсот) метров по прямой.
Данное обстоятельство могут подтвердить свидетель жена ЛВОКа., находившаяся в это время со мной в автомашине, а также так называемые понятые: Мазурин И.Б. и Крупеня А.В., которых инспектор ДПС в нарушение ч.1 ст.25.7 КоАП РФ в разные временные интервалы останавливал на Красноказарменной набережной с целью подписания протокола.
Несмотря на вышеизложенное суд в своём Решении оставил без внимания приведённые в жалобе доводы, и, не дав им надлежащую оценку, положил в основу Решения в этой части ни на чём не основанный вывод: «Оснований не доверять объяснениям свидетеля не имеется», имея в виду инспектора ДПС Преснякова О. С. Отдельный вопрос по определению правового статуса инспектора ДПС Преснякова О. С. – в п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от «24» марта 2005 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об Административных Правонарушениях» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.05.2006 N 12) сказано: «Поскольку органы и должностные лица, составившие протокол об административном правонарушении, не являются участниками производства по делам об административных правонарушениях, круг которых перечислен в главе 25 КоАП РФ, они не вправе заявлять ходатайства, отводы, а также обжаловать вынесенные по делу определения и постановления судей», следовательно, инспектор ДПС Пресняков О. С. не является свидетелем, поскольку именно он составлял протоколы, и его показания, в соответствии с ч.3 ст.26.2, не могут считаться допустимым доказательством. Мои же объяснения суд, никак не мотивируя это, посчитал не заслуживающими доверия, невзирая на ст.26.11 КоАП РФ.
В соответствии со ст.4 Закона г. Москвы «О территориальном делении города Москвы» от 05.07.1995 № 13-47 граница района Лефортово проходит по оси русла р. Яузы и охватывает территорию, граничащую с районом Басманным, при этом Красноказарменная набережная расположена в пределах границ района Лефортово.
Пунктом 2 ст.1 ФЗ «О создании и об упразднении районных судов города Москвы и о внесении изменения в статью 21 Закона РСФСР «О судоустройстве РСФСР»» от 02.07.2003 №88-ФЗ установлено, что юрисдикция вновь созданных районных судов распространяется на следующие территории районов города Москвы в границах, существующих на момент вступления в силу настоящего Федерального закона:
Лефортовского районного суда города Москвы - на территории Нижегородского, Южнопортового районов и района Лефортово;
Согласно ст.47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
На основании ч.1 ст.29.5 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается по месту его совершения.
Несмотря на это, а также в нарушение п.5 ч.1 ст.29.4 КоАП РФ, в соответствии с которой судьёй Басманного районного суда г. Москвы должно было быть вынесено определение о передаче протокола об АПН и других материалов дела на рассмотрение по подведомственности в Лефортовский районный суд г. Москвы, данное дело об административном правонарушении было рассмотрено Басманным районным судом г. Москвы, а не Лефортовским.
Таким образом, при вынесении Постановления были нарушены процессуальные нормы права, закреплённые в ст.47 Конституции Российской Федерации, п.5 ч.1 ст.29.4 и ч.1 ст.29.5 КоАП РФ, что в соответствии с п.5 ч.1 ст.30.7, ст.29.4 КоАП РФ является основанием к отмене Решения и Постановления, поскольку последнее было вынесено неправомочным судьёй.
А выводы суда, изложенные как в Решении, так и в Постановлении не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 28.2 КоАП РФ место совершения АПН указывается в протоколе по делу об АПН, а в действительности в протоколах и рапорте инспектора ДПС указано некое место (набережная Академика Туполева, дом 15 стр. 15), никак не связанное с правонарушением, при этом действительное место совершения АПН не указано вообще.
Согласно пункту 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5 от 24 марта 2005 года отсутствие данных, прямо перечисленных в ч. 2 ст. 28.2 КоАП РФ, является существенным недостатком протокола, который не может быть восполнен при рассмотрении дела по существу, откуда следует, что данный протокол об АПН № 0004120 от 04.01.2009, протокол 77 АХ 0349484 от 04.01.2009 о направлении на МОСО и протокол об отстранении от управления транспортным средством 77 АН № 0079519 не являются допустимыми доказательствами.

3.Оценка доказательств, не основанная на всестороннем, полном и объективном исследовании.
В соответствии с п.18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 №5 при рассмотрении дела об АПН собранные по делу доказательства должны оцениваться в соответствии со статьей 26.11 КоАП РФ, а также с позиции соблюдения требований закона при их получении (ч.3 ст.26.2 КоАП РФ).
Оценка доказательств должна быть основана на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности; никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу (ст.26.11 КоАП РФ).
При этом следует отметить, что обжалуемые Постановление и Решение в нарушение ст.26.11 КоАП РФ, совершенно не основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности:
Обжалуемые судебные Постановление и Решение основаны лишь на письменных материалах, представленных суду сотрудниками ДПС - протоколах и рапорте инспектора ДПС Преснякова О.С. и его же устных показаниях, причем, даже имеющиеся письменные доказательства не были оценены с позиции законности и достоверности. В частности, суды либо не заметили, либо проигнорировали тот факт, что во всех трех протоколах почему-то указан мой адрес регистрации в г. Сергиев Посад, улица-дом. Более того, Басманный суд вынес определение по делу № 5-40/09 в отношении ЛВОКа, зарегистрированного в г. Сергиев Посад, но тот же Басманный суд Постановление вынес в отношении ЛВОКа зарегистрированного по адресу: Московская область, Щёлковский район, п. Фряново, улица-дом, из чего вытекает, во-первых, что протоколы оформлены в нарушение ст.28.2 КоАП РФ и, следовательно, не могут являться допустимыми доказательствами, и во-вторых, что суды небрежно изучали материалы дела вопреки ст.26.11 КоАП РФ
В нарушение вышеупомянутой нормы закона (ст.26.11 КоАП РФ) суды не приняли меры к допросу свидетеля жены ЛВОКа, находившейся в то время со мной в автомашине, которой известны обстоятельства дела, подлежащие установлению и которая может дать показания, опровергающие выводы суда, изложенные в Постановлении, рапорте и протоколах по данному делу, в том числе она может наряду со мной подтвердить факт, что сотрудники ДПС проверили водительские документы, поинтересовались у меня, трезвый ли я, на что был получен утвердительный ответ. Затем последовали четко отработанные годами реплики, наподобие "что-то у тебя глаза красные", "почему не сразу остановился на их требования", "почему номера грязные" и вообще "у тебя сильный запах алкоголя изо рта", затем предложил продолжить общение в машине ДПС.
Дальнейший разговор свелся к тому, что работник ГИБДД, многократно упоминая о том как от меня «разит», насколько резкий запах, что «да даже по виду понятно что ты пьян», предложил дыхнуть в бумажный кулек (этому действию я вообще не смог найти абсолютно никаких оснований ни в каких законах, либо иных правовых актах), спрашивал когда я последний раз употреблял спиртное, что именно пил, после чего предложил пройти МОСО, с чем я согласился. После этого тактика разговора сменилась – работник ГИБДД стал меня убеждать, что поездка на МОСО пустая трата времени, кроме того, это гарантированное лишение права управления транспортными средствами и будет лучше и быстрее написать отказ от МОСО. Я спросил у него, поскольку сам не знал соответствующих законов, не создам ли я этим для себя худшие последствия, на что получил уверенный ответ – «Нет конечно, а вот если поедешь на МОСО, то точно попадешь на лишение прав». К сожалению, я, поддавшись давлению и угрозам стражей дорожной безопасности, согласился на предложение сотрудников ДПС и написал в протоколе объяснение, практически под диктовку инспектора ДПС, где указал, что выпивал накануне вечером, но отказываюсь от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения. Был составлен протокол по делу об АПН, автомобиль был передан для управления моей супруге, жене ЛВОКа, которая в тот момент находилась в моей машине и имела при себе водительское удостоверение.
Кроме того, следует отметить, что я был абсолютно трезв и от меня не мог, как это указано в Постановлении, рапорте и протоколах, составленных сотрудниками ГИБДД, исходить резкий запах алкоголя. Как я пояснил инспектору ДПС, а затем и судье в судебном заседании – я выпил накануне вечером немного водки (не больше 100 грамм), что может подтвердить гражданин знакомый ЛВОКа и гражданка жена ЛВОКа, и больше не употреблял алкогольных напитков. Поэтому с момента употребления спиртного (примерно с 19:00 до 20:00 предыдущего дня) и до момента, когда «сверхчувствительное» обоняние инспектора ДПС уловило якобы исходящий от меня запах алкоголя (в 09:50 следующего дня), прошло примерно 14 часов! Иными словами, даже указанное инспектором в протоколе и незаконное по сути основание для направления меня на МОСО, сформулированное как «Резкий запах алкоголя изо рта», является ложным или, по крайней мере, субъективным. Суд, также, не учел мотивацию моих действий, ведь ясно, что не было никакой необходимости садиться за руль в нетрезвом состоянии при том, что имеется трезвый водитель, моя жена ЛВОКа, с соответствующей полноценной доверенностью, вписанная в полис ОСАГО, из чего косвенно следует, что запах алкоголя из моего рта не более чем плод фантазии инспектора ДПС.
Таким образом, свидетель жена ЛВОКа, также как и я, может подтвердить, что я не имел признаков алкогольного опьянения и отказался от прохождения МОСО, поскольку был спровоцирован инспектором ДПС и был сознательно введён в заблуждение относительно последствий отказа от прохождения МОСО.
Кроме того, суды не обеспечили явку в судебное заседание понятых Мазурина И.Б. и Крупеня А.В., показания которых также могут опровергнуть выводы суда, изложенные в Постановлении. Так в частности данные лица могут подтвердить, что были остановлены инспектором ДПС в разное время и не видели друг друга в нарушение ч.ч.1 и 2 ст.25.7 КоАП РФ. Они не только не присутствовали при совершении всех процессуальных действий, в частности, отстранения от управления транспортным средством, поскольку при оформлении они не присутствовали и им даже неизвестно наверняка, являюсь ли я водителем, и могут указать на то, что лишь расписались в протоколах, фиксирующих сомнительные результаты действий сотрудников ДПС, но они даже не видели моего лица, так же как и я не видел их лиц, поскольку я сидел на пассажирском сидении патрульной машины, а так называемые понятые подходили (не садясь в машину) к инспектору Преснякову О. С., который сидел на водительском месте; я и инспектор находились в патрульной машине на протяжении всего времени оформления всех протоколов. Несомненно, что и никаких оснований для направления на медицинское освидетельствование понятые, конечно также, подтвердить не могут. Понятым инспектор лишь говорил, что «у нас отказ от МОСО», указывая в мою сторону, записывал их данные и просил, чтобы «понятой» просто расписался в протоколах.
Из вышесказанного следует, что судами обеих инстанций, несмотря на мои доводы и требования, на беспрепятственную возможность получения полной и разносторонней информации по делу, не были приняты меры к всестороннему, полному и объективному исследованию всех обстоятельств дела в их совокупности; суд нарушил закон, закреплённый в ст.26.11 КоАП РФ, о том, что никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу, обосновав свои выводы, изложенные в обжалуемом Постановлении и Решении исключительно на письменных материалах дела и устных показаниях инспектора ДПС, составлявшего протоколы, что привело к существенному нарушению процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ, поскольку это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело и поэтому в соответствии с п.4 ч.1 ст. 30.7 КоАП РФ, данный факт является основанием к отмене Постановления.

4.Придание заранее установленной ничтожности показаниям лица, в отношении которого ведётся производство по делу об АПН.
В обжалуемом Постановлении указано буквально следующее: «…вину в совершенном административном правонарушении признал частично, и показал, что отказался от прохождения медицинского освидетельствования, поскольку инспектором ДПС был введен в заблуждение относительно последствий отказа от прохождения медицинского освидетельствования».
Однако данный вывод суда не соответствует действительности и противоречит материалам дела, поскольку виновным себя я не признавал и не признаю, в том числе и частично.
В судебном заседании 23.01.2009 в Басманном районном суде г. Москвы, результатом которого явилось вынесение обжалуемого в настоящей жалобе Постановления, был нарушен порядок рассмотрения дела об АПН.
Так, согласно ч.2 ст.29.7 КоАП РФ при рассмотрении дела об АПН заслушиваются объяснения физического лица, в отношении которого ведётся производство по делу об АПН, исследуются иные доказательства.
В нарушение указанной нормы судья фактически лишил меня данного права: не давал закончить едва начавшиеся объяснения, которые я пытался дать, не обращал внимание на мои ссылки на нормы права, имеющие отношение к данному делу, и провёл всю процедуру рассмотрения данного дела практически за пять минут, тем самым, сведя на нет все мои попытки объяснить ситуацию и представить имеющиеся у меня возражения и ходатайства.
Вышеописанные обстоятельства в соответствии с п.4 ч.1 ст.30.7 КоАП РФ являются основанием к вынесению решения об отмене обжалуемого Постановления, как вынесенного с существенным нарушением процессуальных требований, поскольку это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.
Вышеизложенным нарушениям закона в Решении не дано никакой оценки, данные нарушения были проигнорированы при принятии данного судебного акта по делу. В судебном заседании 17.03.2009 в Мосгорсуде г. Москвы, меня хотя и выслушали, однако присвоили заранее установленную силу показаниям инспектора ДПС Преснякова О. С., самоуправно придав ему правовой статус свидетеля, мои же доводы жалобы, показания и объяснения частью даже не упоминаются в Решении, а частью без обоснования признаются несущественными.

5.Недоказанность факта события АПН.
В материалах дела содержится явное противоречие, а именно: в протоколе по делу об АПН 99ТА №0004120 и в протоколе отстранения от управления транспортным средством 77АН №0079519 указано, что 04.01.2009 в 09 часов 50 минут я управлял транспортным средством, а в протоколе о направлении на МОСО 77АХ №0349484 указано время составления данного протокола 04.01.2009 09 часов 45 минут, то есть, если верить этим документам, то меня направили на МОСО за 5 минут до того, как остановили. В Постановлении указано, что суд УСТАНОВИЛ буквально следующее: «04 января 2009 года, примерно в 09 часов 50 минут ЛВОК управляя транспортным средством …. следовал по набережной», а в Решении указано, что суд УСТАНОВИЛ буквально следующее: «что 04.01.2009 г. в 09 часов 50 минут ЛВОК следовал на автомашине», но как суды смогли это установить остается загадкой. Если признать УСТАНОВЛЕННОЕ судами данное обстоятельство верным, то придется признать протокол о направлении на МОСО недействительным и даже не имеющим отношения к делу, поскольку он был составлен еще до того, как моя машина появилась в поле зрения патруля ДПС. Но в Постановлении и Решении, в установочной части, протокол о направлении на МОСО также признается верным и на нем даже базируется часть выводов судей, откуда следует, что должны быть недействительны протоколы об АПН и об отстранении, так как они противоречат хронологии. Налицо временной парадокс. Однако в КоАП РФ ничего о временных парадоксах не говорится, зато в ч.1 ст.24.5КоАП РФ говорится: «Производство по делу об административном правонарушении не может быть начато, а начатое производство подлежит прекращению при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: 1) отсутствие события административного правонарушения», а письменные доказательства по делу, которыми и руководствовались суды в принятии судебных актов, однозначно опровергают событие АПН, так как просто физически невозможно сначала зафиксировать факт АПН, а уже после совершить АПН.

6.Применение нормы закона, не подлежащей применению.
В резолютивной части Постановления судья Демидович Г. А. выборочно процитировала ч.1 ст.32.7 КоАП РФ, затем, минуя ч.1.1 той же статьи, перешла к ч.2 и, вероятно чтобы утвердить верховенство закона, выделила жирным шрифтом ч.3, гласящую, что «течение срока лишения специального права начинается со дня сдачи лицом либо изъятия у него соответствующего удостоверения (специального разрешения) или иных документов», хотя ч.1.1 означенной статьи указывает, что документы, предусмотренные частями 2 и 3 статьи 32.6 настоящего Кодекса, должны быть сданы лицом, лишенным специального права, в орган, исполняющий этот вид административного наказания, в течение трех рабочих дней со дня вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания в виде лишения соответствующего специального права. Части 2 и 3 ст.32.6, в свою очередь, никакого отношения к данному делу не имеют. Между тем, ч.1 ст. 1.5 ясно определяет, что лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина, а ч.1 ст.1.6 указывает, что Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не может быть подвергнуто административному наказанию и мерам обеспечения производства по делу об административном правонарушении иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом. Воздерживаясь от оценок, скажу только, что я вообще не в силах понять для чего суд постановил разъяснить мне ч.3 ст.32.7 КоАП РФ. Как впоследствии выяснилось, ГИБДД лучше информировано о статьях КоАП, поскольку при моей попытке сдать свое временное удостоверение с вышедшим сроком действия в соответствующее подразделение ГИБДД, сотрудник ГИБДД разъяснил мне, что я вовсе не обязан этого делать.

7.Использование доказательств, полученных с нарушением закона.
В Постановлении сказано буквально следующее: «суд считает, что виновность ЛВОКа в совершении административного правонарушения подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств». В качестве доказательств перечислены:
1. Протокол об АПН 99ТА №0004120
2. Протокол об отстранении от управления ТС 77АН №0079519
3. Протокол о направлении на МОСО 77АХ №0349484
4. Рапорт инспектора ДПС Преснякова О. С.
Данный список является исчерпывающим, никаких других доказательств в Постановлении не упомянуто. В решении этот список доказательств полностью подтверждается, дополняясь еще одним доказательством – устными показаниями инспектора ДПС Преснякова О. С.
Как подробно описано в ч.ч. 1-5 данной жалобы, абсолютно все перечисленные доказательства, включая устные показания инспектора ДПС, получены с нарушением закона, из чего следует, что, в соответствии с ч.3 ст.26.2 КоАП РФ, ни одного доказательства, как подтверждающего факт АПН, так и опровергающего факт АПН, по данному делу об АПН попросту нет, а закон в виде ч.1 ст. 1.5 не допускает привлечения к административной ответственности лиц, чья вина не установлена в установленном законом (ч.1 ст.1.6) порядке.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 30.12 - 30.17 КоАП РФ, Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 № 18, Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 №5
ПРОШУ:
вынести постановление об отмене постановления Басманного районного суда г. Москвы от 23.01.2009 и решения Московского городского суда от 17.03.2009 и о прекращении производства по делу и возврате мне водительского удостоверения.

Приложение:
1. Копия настоящей жалобы;
2. Копия постановления Басманного районного суда г. Москвы от 23.01.2009;
3. Копия решения Московского городского суда от 17.03.2009;
4. Схема, иллюстрирующая месторасположение автомашины Бобкова П.В. в момент её остановки инспектором ДПС.

Дата: ___________ _________________ / ЛВОК/